Никогда не бойся улыбаться. Этот мир любит счастливых людей!
15.01.2012 в 22:31
Пишет Mr.Chaffinch:Как сэкономить два самоцвета
читать дальшеЭто вы думаете, что в охотницкой школе обучение бесплатное. Вы да папа Феанор. А так ли оно? Вон Тулкас от дурного глазу охраняет - не задаром же. Несса оленей на практические занятия поставляет - тоже труд, тоже должен быть оплачен. Вайрэ занавески ткет, одного ситцу-то сколько уходит! А давеча вот Аулэ с молотком пришел. По одной стене постучал, по второй, пока вся штукатурка не обсыпалась, а потом авторитетно и заявил - надобен ремонт.
Делать нечего! Велел Оромэ каждому в классе по два самоцвета принести, чтобы в казну их положить, а из казны цемент и прочие дверные петли выделить. Казна быть пустой не должна, это каждому известно.
Уси подошли к делу очень серьезно. Причесались, поели заранее - и к папе явились. Но папа не внял доводам про казну, а погнал Усей прочь, объясняя, что школа охотницкая не на его довольствии, чтобы он самоцветами в ее сторону раскидывался. Уси Оромэ так и передали. Обиделся Оромэ крепко, осерчал, ногой топнул. И заявил, что, коли самоцветов не несут, то и до занятий он таких негодников не допускает.
С одной стороны печально - как не печально? С другой - целый день в речке купаться да апельсины есть вместо того, чтобы за оленями по лесам шастать, это Усям бы по нраву пришлось. Но для очистки эльфячьей совести все же к папе обратились и слова учителя любимого процитировали. Тут уж папа Феанор осерчал, сунул за пояс топор и пошел разбираться. Уси набрали кукурузных початков (потому что попкорну еще тогда не изобрели) и пошли сочувствовать Оромэ, ибо хоть он и Валой был, а с папой Феанором пререкания добром не заканчиваются.
- Ну и кто тут моих детей не допускать собрался? - спросил Феанор, супя брови и поглаживая топорище могучим своим указательным пальцем (одним из двух).
- Я такого не говорил! - как-то сразу занервничал Оромэ.
- Так, - сказал Феанор, повернувшись к Усям. Почуяв, что дело принимает неблагоприятный оборот, те мигом спрятали кукурузу и, основательно прожевав, сообщили:
- Нет, говорил.
- Дети! - визгливо обратился Оромэ к прочему классу. - Говорил разве?!
Потупился сидевший за первою партой Финрод, перестал ковырять в носу Ородрет, усмехнулся печально Аргон, проснулся на хэлкараксэ Воронвэ и принялся спрашивать у соседей, какой сейчас по счету урок и скоро ли до дому.
- Нет, не изволили говорить, - наконец молвил Финрод со всей ответственностью старосты.
- Нет, не изволили, - как эхо, повторил за братом Ородрет.
- Нет, - подтвердил и Аргон.
- А? Чего? - не понял Воронвэ.
Оромэ победоносно взглянул на Феанора - и наткнулся на взгляд еще более мрачный.
- Ну... ну, пойдем в Круг Судеб... разбираться, - сказал Оромэ упавшим голосом, утратив вмиг всю победоносность: очевидно было, что Феанор мнению большинства предпочитал мнение меньшинства, кое зависило в плане бубликов от него и потому врало ему только в самом крайнем случае. Дело же на крайний случай никак не тянуло.
И они ушли.
Уси стояли против всего класса плечом к плечу, отважно глядя на опущенные под грузом вины головы предателей. Пихались, хохотали и жевали кукурузу. Но Финрод углядел в том моральные страдания. Поднявшись, он подошел к братьям и возложил свою длань на плечо Уси-младшего (а может быть, и старшего).
- Простите нас, - молвил он не без пафосу. - Сами понимаете, кто же Вале перечит...
Уся, было ревшивший, что Финрод пытается отобрать у него кукурузу, насторожился, но потом лишь благодушно махнул початком перед носом Финрода и с присущим всем феанорингам дружелюбием посоветовал винящемуся без прочих волнений быть свободным.
В Круге Судеб, между тем, Феанор так многозначительно поглаживал свой топор, что сам Манвэ пошел разбираться. Пришел, ласковый-ласковый и с виду справедливый. Спросил, что там говорил Оромэ и зачем. Тут честная душа Финрода не выдержала - и он высказал всю истину, как есть. Правда, Уси его благородства не оценили, потому как в этот момент делили последний початок. Но проинформированный Манвэ вернулся в Круг Судеб и роздал ценные указания - кому следить за языком, кому не привередничать, ибо ремонт все же нужен.
- Эва, удумали, ремонт за самоцветы! - сказал Феанор в ответ на это. - Отцы, что ли, безрукие? Сами справимся.
И, хоть был этим недоволен Аулэ, перечить Феанору никто не стал. Даже отцы, почесываясь и ворча, явились в назначенный час, кто с ведром, кто с краской, а кто и мастерок принес. Дружно взялись за дело.
Феанор милостиво принял на себя роль руководителя и прораба. С особым наслаждением, грязно матерясь, он показывал Финголфину, как правильно шпатлевать, и заставлял Финарфина восемь раз выравнивать иные участки стен. Но несмотря на это, ремонт все же состоялся, потому что с Феанором пришли Келегорм, Карантир и Куруфин - так сказать, поддержать Келинькину альма-матер. А парни они были молодые, резвые да и с руками, откуда следует.
Так что кончилось все благополучно, только Уси стали от однокашников своих неминуемо отдаляться. Отдалялись и отдалялись, отдалялись и отдалялись, пока Оромэ не запретил вовсе парту двигать.
URL записичитать дальшеЭто вы думаете, что в охотницкой школе обучение бесплатное. Вы да папа Феанор. А так ли оно? Вон Тулкас от дурного глазу охраняет - не задаром же. Несса оленей на практические занятия поставляет - тоже труд, тоже должен быть оплачен. Вайрэ занавески ткет, одного ситцу-то сколько уходит! А давеча вот Аулэ с молотком пришел. По одной стене постучал, по второй, пока вся штукатурка не обсыпалась, а потом авторитетно и заявил - надобен ремонт.
Делать нечего! Велел Оромэ каждому в классе по два самоцвета принести, чтобы в казну их положить, а из казны цемент и прочие дверные петли выделить. Казна быть пустой не должна, это каждому известно.
Уси подошли к делу очень серьезно. Причесались, поели заранее - и к папе явились. Но папа не внял доводам про казну, а погнал Усей прочь, объясняя, что школа охотницкая не на его довольствии, чтобы он самоцветами в ее сторону раскидывался. Уси Оромэ так и передали. Обиделся Оромэ крепко, осерчал, ногой топнул. И заявил, что, коли самоцветов не несут, то и до занятий он таких негодников не допускает.
С одной стороны печально - как не печально? С другой - целый день в речке купаться да апельсины есть вместо того, чтобы за оленями по лесам шастать, это Усям бы по нраву пришлось. Но для очистки эльфячьей совести все же к папе обратились и слова учителя любимого процитировали. Тут уж папа Феанор осерчал, сунул за пояс топор и пошел разбираться. Уси набрали кукурузных початков (потому что попкорну еще тогда не изобрели) и пошли сочувствовать Оромэ, ибо хоть он и Валой был, а с папой Феанором пререкания добром не заканчиваются.
- Ну и кто тут моих детей не допускать собрался? - спросил Феанор, супя брови и поглаживая топорище могучим своим указательным пальцем (одним из двух).
- Я такого не говорил! - как-то сразу занервничал Оромэ.
- Так, - сказал Феанор, повернувшись к Усям. Почуяв, что дело принимает неблагоприятный оборот, те мигом спрятали кукурузу и, основательно прожевав, сообщили:
- Нет, говорил.
- Дети! - визгливо обратился Оромэ к прочему классу. - Говорил разве?!
Потупился сидевший за первою партой Финрод, перестал ковырять в носу Ородрет, усмехнулся печально Аргон, проснулся на хэлкараксэ Воронвэ и принялся спрашивать у соседей, какой сейчас по счету урок и скоро ли до дому.
- Нет, не изволили говорить, - наконец молвил Финрод со всей ответственностью старосты.
- Нет, не изволили, - как эхо, повторил за братом Ородрет.
- Нет, - подтвердил и Аргон.
- А? Чего? - не понял Воронвэ.
Оромэ победоносно взглянул на Феанора - и наткнулся на взгляд еще более мрачный.
- Ну... ну, пойдем в Круг Судеб... разбираться, - сказал Оромэ упавшим голосом, утратив вмиг всю победоносность: очевидно было, что Феанор мнению большинства предпочитал мнение меньшинства, кое зависило в плане бубликов от него и потому врало ему только в самом крайнем случае. Дело же на крайний случай никак не тянуло.
И они ушли.
Уси стояли против всего класса плечом к плечу, отважно глядя на опущенные под грузом вины головы предателей. Пихались, хохотали и жевали кукурузу. Но Финрод углядел в том моральные страдания. Поднявшись, он подошел к братьям и возложил свою длань на плечо Уси-младшего (а может быть, и старшего).
- Простите нас, - молвил он не без пафосу. - Сами понимаете, кто же Вале перечит...
Уся, было ревшивший, что Финрод пытается отобрать у него кукурузу, насторожился, но потом лишь благодушно махнул початком перед носом Финрода и с присущим всем феанорингам дружелюбием посоветовал винящемуся без прочих волнений быть свободным.
В Круге Судеб, между тем, Феанор так многозначительно поглаживал свой топор, что сам Манвэ пошел разбираться. Пришел, ласковый-ласковый и с виду справедливый. Спросил, что там говорил Оромэ и зачем. Тут честная душа Финрода не выдержала - и он высказал всю истину, как есть. Правда, Уси его благородства не оценили, потому как в этот момент делили последний початок. Но проинформированный Манвэ вернулся в Круг Судеб и роздал ценные указания - кому следить за языком, кому не привередничать, ибо ремонт все же нужен.
- Эва, удумали, ремонт за самоцветы! - сказал Феанор в ответ на это. - Отцы, что ли, безрукие? Сами справимся.
И, хоть был этим недоволен Аулэ, перечить Феанору никто не стал. Даже отцы, почесываясь и ворча, явились в назначенный час, кто с ведром, кто с краской, а кто и мастерок принес. Дружно взялись за дело.
Феанор милостиво принял на себя роль руководителя и прораба. С особым наслаждением, грязно матерясь, он показывал Финголфину, как правильно шпатлевать, и заставлял Финарфина восемь раз выравнивать иные участки стен. Но несмотря на это, ремонт все же состоялся, потому что с Феанором пришли Келегорм, Карантир и Куруфин - так сказать, поддержать Келинькину альма-матер. А парни они были молодые, резвые да и с руками, откуда следует.
Так что кончилось все благополучно, только Уси стали от однокашников своих неминуемо отдаляться. Отдалялись и отдалялись, отдалялись и отдалялись, пока Оромэ не запретил вовсе парту двигать.
@темы: Трава, трава у дома, Толкиен, нагло (с)пизженно, Квенты они такие
