Полдень уходит просто, ему нечего здесь терять, ночь наступает звёздами, ночь приходит опять. С ночью вернётся демон, имени ему нет, глаза у него как небо из дыма моих сигарет. Демон присядет рядом, слова ему не нужны, да он и так ведь знает все осколки моей души. С хитрым прищуром глянет, протянет когтистую длань и вытянет, и достанет то, что разбил он сам.
В осколке плещется море, крики чаек слышны, ветер летит свободный в короне солёных брызг, и нет ни сохи, ни плахи, не виден дамоклов меч. Свободна как дикая птаха. Не смогла свободу сберечь.
В осколке пожатие друга и необидный смех, мы вместе и это чудо такого найти среди всех. Он мне говорит, как любит, что я ему как семья, а после, что разные люди. И тихо гаснет заря.
В осколке улыбка мамы, тепло её мягких рук, наивкуснейший завтрак какого не сыщешь вокруг. "Доча, теплее оденься", "доча, не плачь, ты что". Доча не плачет, ведь летом мама ушла за Порог.
В осколке семейный ужин, бабушка тихо ворчит, папа моет посуду, дедушка чем-то гремит. "А ну-ка сыграем, внучка, в шашки вместе со мной". В доме светло и не скучно, мать накрывает на стол. Родные затянут песню мшистых военных времен. Я и не вспомню куплетов, когда-то я помнила всё.
В осколках пылится и осень, дарившая мне волшебство, и длинная жизни дорога, сотканная из грёз. Любовь с отметкой страданий, боль, что дарила другим, ни к чему все эти метанья меня так и не привели. Осколки - они от окошка, разбилось оно вовнутрь, стеклянная эта крошка душу порвала мою.
Когда-то это оконце светило во внешний мир.
Но не осталось дома.
И я не осталась с ним.